Почему Россия выбрала тему экстремизма для преследования детей в на оккупированных территориях Украины? Что известно о заведениях принудительного лечения, куда помещают украинских детей? Об этом журналисты Радио Донбасс Реалии (проект Радіо Свобода) во время эфира расспросили автора отчета Марию Красненко.
– Мария, расскажите, почему, по вашему мнению, детей преследуют за «экстремизм»? Какова логика?
– Логика Российской Федерации здесь очень последовательна. Россия, начиная с 2014 года, использует абсолютно все инструменты для того, чтобы удерживать оккупированные территории в атмосфере запугивания, страха и, соответственно, последовательной Индоктринация – внедрение идей и системы взглядов, исключающих критическое восприятие и побуждающих к принятию без сомнений., последовательной русификации, и иметь такой последовательный контроль на оккупированных территориях.
После начала полномасштабного вторжения мы видим тенденцию, когда противодействие экстремизму как мера используется Россией для того, чтобы запугивать местное население. Здесь одним из акцентов России являются молодежь и дети, находящиеся на оккупированных территориях. В рамках своих документов, как стратегических, так и на уровне законов, и далее в рамках распространения уже на уровне федерации или на уровне тех субъектов, которые, В 2014 году Россия оккупировала, а затем заявила об аннексии Крыма. В 2022 году Москва заявила об аннексии Донецкой, Луганской, Херсонской и Запорожской области, не контролируя полностью территорию ни одной из этих областей ни тогда, ни сейчас. в состав Российской Федерации, они это все усиливают.
В нашем отчете мы как раз упоминаем отдельные кейсы и конкретные примеры, когда противодействие экстремизму используется с целью запугивания детей и молодежи.
Мы акцентируем, что вот эта последовательность действий Российской Федерации опускается даже на уровень конкретной школы, когда учителя, психологи осуществляют мониторинг, например, социальных сетей, того же Instagram или ВКонтакте, мониторят также социальные сети на так называемые примеры несогласия – будь то с оккупационным режимом, или в целом с повесткой, которая есть в Российской Федерации.
– А что это за психбольницы, в которые помещают детей? Вы сообщаете о 48 таких детях. Это реальные психбольницы?
– Этот кейс по поводу 48 детей – это сообщение самой оккупационной администрации так называемой «ДНР», то есть оккупированной части Донецкой области, о привлечении к ответственности 161 несовершеннолетнего ребенка, где в отношении 48 применяется формат помещения на принудительное психиатрическое лечение.
Является ли это традиционная так называемая психиатрическая больница – мы сейчас не можем однозначно утверждать, поскольку оккупационные власти стараются максимально шифровать эту информацию, скрывать ее и не распространять.
Поэтому методы и способы, которые использует Россия в рамках этих психиатрических мер, могут очень сильно различаться.
Но в любом случае мы акцентируем внимание на том, что государство Украина на уровне и правоохранительных органов должно более детально отслеживать, мониторить ситуацию на оккупированных территориях, в частности, в отношении вот таких, на самом деле, критических и вопиющих примеров.
Донбасс.Реалии обратились за комментарием относительно обнародованных ОО Центр гражданского просвещения «Альменда» сведений по поводу содержания детей в психбольницах на оккупированной территории Донецкой области к Офису омбудсмана Дмитрия Лубинца. Когда редакция получит ответ, он будет добавлен к материалу.
– Это напоминает СССР, где во времена диалектического материализма считали сумасшедшими тех, кто жаловался на советскую власть. Там тоже считают сумасшедшими тех, кто недоволен российской?
– Методы Российской Федерации недалеко ушли от Советского Союза. Они их только углубляют.
Поэтому да, психиатрию они тоже могут применять. Но разница России и Советского Союза, в частности, в сегодняшних реалиях заключается в видимости и в определенном старании России скрыть и легитимизировать свои действия.
И поэтому они все это давление на жителей оккупированных территорий, да и на жителей любой территории Российской Федерации, подают под вот таким соусом, когда у властей есть оправдание: мы это делаем (ищем инакомыслящих, «экстремистов»), чтобы защитить вас.
И мы тоже обращаем внимание на то, что Российская Федерация через все свои документы, информационные материалы подчеркивает, что они готовы идти катком на весь демократический мир, чтобы показать, чем является Россия. Поэтому да, Россия использует все способы.
Другим вопиющим, как по мне, кейсом, является то, что максимально распространена практика публичных извинений, которые распространяются через социальные сети. Есть профильные Telegram-каналы, которые модерируются в конкретных городах или так называемых «новых» субъектах Российской Федерации.
Есть крымский [телеграм-] канал «СМЕРШ», в котором системно публикуются извинения с частными данными детей, то есть их имена, фамилии, где они учатся. Где эти дети, но не только дети, потому что это распространяется и на учителей, и на родителей, перед камерой говорят свои извинения перед президентом Российской Федерации, народом Российской Федерации. За, условно, то, что они на своей персональной странице, например, в Instagram, опубликовали карту, где Украина с Крымом и с оккупированными территориями, или поставили сине-желтый флажок.
Вот такая практика Россией используется.
Они углубляют свои методы и способы, пытаясь все легитимизировать и показать, что якобы делают это в рамках закона.
– Что бы вы детям и их родителям, которые живут в оккупации, посоветовали?
– Прежде всего, сознательно принимать решения, по возможности выезжать на подконтрольную власти Украины территорию, максимально оберегать свои ресурсы, которыми вы пользуетесь для контакта с подконтрольной власти Украины территорией, чтобы не стать тем, кто пострадает от действий Российской Федерации в отношении детей и молодежи на оккупированных территориях.
По данным Центра гражданского просвещения «Альменда», на временно оккупированных Россией территориях проживают приблизительно 1,6 миллиона детей. Из них около 600 тысяч – дети школьного возраста.
